Прохиндей Веронский
эм и ЭМ.
Действие первое.
Винцент и эм. Сидят на кухне за маленьким столиком. С разных, но не противоположный его сторон. эм сидит по левую его руку.
эм: А ты ей тоже врал?
Винцент опускает глаза, стоит молчит. Может он по своему обыкновению что-н и сказал бы, но не успел. Вошла ЭМ.
ЭМ: Врал! Еще как врал! Постоянно!
ЭМ садится за стол с еще одной грани по другую руку Винца. Как только тот открывает рот, чтобы что-н сказать, кладет ему что-либо из свободного набора еды, лежащего на столе.
ЭМ: А ты все переживаешь?
эм: нет, скорее как-то... не знаю... (опускает глаза, искоса смотрит на Винца, пытающегося быстрее проглотить все и что-то сказать, и снова что-то засовывает ему в рот)
ЭМ: Не веришь, что человек может тебя не любить. У тебя в глазах темнеет, как только он отходит от тебя, а он еще и издевается...
эм: Ты не правда. Не издевается. Он же ни в чем не виноват. Не любит и все. Его только пожалеть можно, что тебя любит.
ЭМ хмурится.
ЭМ: Не понял...
эм: Я тогда на него не злилась. Он мне сказал, что тебя любит, а потом я по песне все поняла до конца. Глупо злиться за то, что человек ничего не может с собой поделать. А в твоих чувствах к нему в самом начале жалости не было?
Винц давится, старательно жуя все новые куски, которые заботливо кладут ему девушки, держа за обе руки. Ему с двух сторон стучат по спине. Кивает. Продолжает покорно жевать.
ЭМ: К нему? Жалость? Была. Он пользовался тем, что выглядит таким хрупеньким. Все время требовалась ему защита, хотя сам мог Кин-Конга победить. Знаешь, он политик по натуре.
Винц старательно кивает.
ЭМ: Всю жизнь всем лгал, всех обманывал, пытался юлить, играть.
Винц старательно крутит головой.
ЭМ: Он не умеет быть искренним. Боются быть один. В смысле без внимания.
эм: Ну а ты? Ты же тоже... Хоть и в другом смысле.
ЭМ: (вздыхает) Да. Только это уже сейчас. Я потеряла практически всех просто из-за времени. Они стерлись так же, как и я. Мы перестали контачить со всеми. И я уже не могу в людях вызвать таких эмоций.
эм: А это плохо?
ЭМ: Нет, мне не нужно это все. Я жалею только о потреянных. И эту сволочь люблю... Знаешь, а я безвольная очень во многом. Тебе надо от этого избавляться. Я многое не могу решить. Рассматриваю слишком ного факторов, пытаюсь придумать, чтобы всем было хорошо. И меня считают безвольной. Говорят, что не могут понять моей логики, что я творю черти что.. Просто обычно люди не учитывают столького, наверное... Ну или я не понимаю, почему очевидное для меня так всех удивляет.
Обе смотрят на пустой стол.
эм: По-моему придется заканчивать...
ЭМ: Да, ты правда. Ты ненавидишь его?
эм: Нет.
ЭМ: А вот я да. Значит все-таки мы разные...
Винц проглатывает последний кусок.
Действие первое.
Винцент и эм. Сидят на кухне за маленьким столиком. С разных, но не противоположный его сторон. эм сидит по левую его руку.
эм: А ты ей тоже врал?
Винцент опускает глаза, стоит молчит. Может он по своему обыкновению что-н и сказал бы, но не успел. Вошла ЭМ.
ЭМ: Врал! Еще как врал! Постоянно!
ЭМ садится за стол с еще одной грани по другую руку Винца. Как только тот открывает рот, чтобы что-н сказать, кладет ему что-либо из свободного набора еды, лежащего на столе.
ЭМ: А ты все переживаешь?
эм: нет, скорее как-то... не знаю... (опускает глаза, искоса смотрит на Винца, пытающегося быстрее проглотить все и что-то сказать, и снова что-то засовывает ему в рот)
ЭМ: Не веришь, что человек может тебя не любить. У тебя в глазах темнеет, как только он отходит от тебя, а он еще и издевается...
эм: Ты не правда. Не издевается. Он же ни в чем не виноват. Не любит и все. Его только пожалеть можно, что тебя любит.
ЭМ хмурится.
ЭМ: Не понял...
эм: Я тогда на него не злилась. Он мне сказал, что тебя любит, а потом я по песне все поняла до конца. Глупо злиться за то, что человек ничего не может с собой поделать. А в твоих чувствах к нему в самом начале жалости не было?
Винц давится, старательно жуя все новые куски, которые заботливо кладут ему девушки, держа за обе руки. Ему с двух сторон стучат по спине. Кивает. Продолжает покорно жевать.
ЭМ: К нему? Жалость? Была. Он пользовался тем, что выглядит таким хрупеньким. Все время требовалась ему защита, хотя сам мог Кин-Конга победить. Знаешь, он политик по натуре.
Винц старательно кивает.
ЭМ: Всю жизнь всем лгал, всех обманывал, пытался юлить, играть.
Винц старательно крутит головой.
ЭМ: Он не умеет быть искренним. Боются быть один. В смысле без внимания.
эм: Ну а ты? Ты же тоже... Хоть и в другом смысле.
ЭМ: (вздыхает) Да. Только это уже сейчас. Я потеряла практически всех просто из-за времени. Они стерлись так же, как и я. Мы перестали контачить со всеми. И я уже не могу в людях вызвать таких эмоций.
эм: А это плохо?
ЭМ: Нет, мне не нужно это все. Я жалею только о потреянных. И эту сволочь люблю... Знаешь, а я безвольная очень во многом. Тебе надо от этого избавляться. Я многое не могу решить. Рассматриваю слишком ного факторов, пытаюсь придумать, чтобы всем было хорошо. И меня считают безвольной. Говорят, что не могут понять моей логики, что я творю черти что.. Просто обычно люди не учитывают столького, наверное... Ну или я не понимаю, почему очевидное для меня так всех удивляет.
Обе смотрят на пустой стол.
эм: По-моему придется заканчивать...
ЭМ: Да, ты правда. Ты ненавидишь его?
эм: Нет.
ЭМ: А вот я да. Значит все-таки мы разные...
Винц проглатывает последний кусок.